Источник в окружении Меркель поведал британскому изданию о сути переговоров, которые состоялись между лидерами России и Германии в рамках саммита G20 в Австралии (ноябрь 2014 года). По словам источника, с самого начала украинского кризиса Меркель «пыталась понять, чего же на самом деле хочет российский президент», чтобы начать конструктивный диалог по разрешению проблемы.
На этой встрече Путин якобы заявил ей, что проблему Донбасса новые украинские власти могут решить по «чеченскому сценарию»: «купить повстанцев деньгами и автономией». Для бывшего офицера КГБ, отмечает FT, этот способ мог показаться логичным, «но для дочери восточногерманского пастора с обостренным чувством справедливости» такой выход был неприемлем.
Именно после этой встречи, считают журналисты, в риторике Берлина наметился сдвиг в сторону более жесткой позиции. К примеру, на следующий день, когда российский лидер уже летел из Австралии, Меркель заявила: «Кто бы мог подумать, что четверть века спустя падения Берлинской стены посреди Европы мог случиться такой кризис? Кризис, который ставит под вопрос весь мирный европейский порядок».
Однако смена риторики со стороны Меркель на самом деле мало что меняла в межличностных отношениях двух лидеров. В комментарии FT один неназванный кремлевский чиновник заявил, что «между Путиным и Меркель никогда не было, что называется, особых отношений, на самом деле, они терпеть друг друга не могут». Будучи профессиональными политиками, они долгое время скрывали взаимную неприязнь – до встречи в Австралии в ноябре прошлого года.
Издание подчеркивает, что германский канцлер – ведущий переговорщик с Путиным от лица Запада. С одной стороны, в период кризиса в зоне евро Берлин уже брал на себя роль неформального лидера Евросоюза. Кроме того, именно Меркель, по словам источников FT, лучше всего знает и понимает Путина с психологических позиций.
